Неточные совпадения
Владимирские пастухи-рожечники, с аскетическими лицами святых и глазами хищных птиц, превосходно играли на рожках
русские песни, а на другой эстраде, против военно-морского павильона, чернобородый красавец Главач дирижировал струнным инструментам своего оркестра странную пьесу, которая называлась в программе «Музыкой небесных сфер». Эту пьесу Главач играл раза по три в день, публика очень любила ее, а люди пытливого ума бегали в павильон слушать, как тихая музыка звучит в стальном жерле длинной
пушки.
— А — что значат эти союзы безоружных? Доктора и адвокаты из
пушек стрелять не учились. А вот в «Союзе
русского народа» — попы, — вы это знаете? И даже — архиереи, да-с!
Вчера, 17-го, какая встреча: обедаем; говорят, шкуна какая-то видна. Велено поднять флаг и выпалить из
пушки. Она подняла наш флаг. Браво! Шкуна «Восток» идет к нам с вестями из Европы, с письмами… Все ожило. Через час мы читали газеты, знали все, что случилось в Европе по март. Пошли толки, рассуждения, ожидания. Нашим судам велено идти к
русским берегам. Что-то будет? Скорей бы добраться: всего двести пятьдесят миль осталось до места, где предположено ждать дальнейших приказаний.
Ее разоружили, то есть сняли с нее
пушки, порох, такелаж — все, что можно было снять, а ветхий остов ее был оставлен под надзором моряков и казаков, составлявших наш пост в этой бухте, с тем чтобы в случае прихода туда французов и англичан его затопили, не давая неприятелю случая похвастаться захватом
русского судна.
Отчего битва 14 декабря была именно на этой площади, отчего именно с пьедестала этой площади раздался первый крик
русского освобождения, зачем каре жалось к Петру I — награда ли это ему?.. или наказание? Четырнадцатое декабря 1825 было следствием дела, прерванного двадцать первого января 1725 года.
Пушки Николая были равно обращены против возмущения и против статуи; жаль, что картечь не расстреляла медного Петра…
Он состоял в том, чтобы затвориться в Кремле со всем войском, настроить бараков, окопаться укреплениями, расставить
пушки, убить по возможности более лошадей и посолить их мясо; по возможности более достать и намародерничать хлеба и прозимовать до весны; а весной пробиться чрез
русских.
Бабы продают булки,
русские мужики с самоварами кричат сбитень горячий, и тут же на первых ступенях валяются заржавевшие ядра, бомбы, картечи и чугунные
пушки разных калибров.
По изрытой свежими взрывами обсыпавшейся земле везде валялись исковерканные лафеты, придавившие человеческие
русские и вражеские трупы, тяжелые, замолкнувшие навсегда чугунные
пушки, страшной силой сброшенные в ямы и до половины засыпанные землей, бомбы, ядра, опять трупы, ямы, осколки бревен, блиндажей, и опять молчаливые трупы в серых и синих шинелях.
— И что от него осталось? Чем разрешилось облако блеска, славы и власти, которое окружало его? — Несколькими десятками анекдотов в «
Русской старине», из коих в одном главную роль играет севрюжина! Вон там был сожжен знаменитый фейерверк, вот тут с этой террасы глядела на празднество залитая в золото толпа царедворцев, а вдали неслыханные массы голосов и инструментов гремели «Коль славен» под гром
пушек! Где все это?
Всем было известно, что весь Даргинский поход, под начальством Воронцова, в котором
русские потеряли много убитых и раненых и несколько
пушек, был постыдным событием, и потому если кто и говорил про этот поход при Воронцове, то говорил только в том смысле, в котором Воронцов написал донесение царю, то есть, что это был блестящий подвиг
русских войск.
— Граф не может понимать всю великость гения преобразователя России — он не
русской; так же как я, не будучи французом, никак не могу постигнуть, каким образом просвещение преподается помощию штыков и
пушек.
Летом стали говорить, что по
русским морям плавает
русский же корабль и стреляет из
пушек по городам, — Тихон сказал...
— Эту самую, — сказал Артемий. — Когда атаман воротился на
Русскую землю, привез он ту
пушку с жеребьями да с ядрами в наши леса и зарыл ее в большой зимнице меж Коня и Жеребенка. Записи такие есть.
Пушки, которые они называли «сагды чикта мяоцани» (большое медное ружье), и все ценное
русские закопали в землю, но где — никто не знает.
— Господи! Кажется, и сами-то
пушки русские стреляют совсем иначе, чем японские! Что-то такое тупое в их звуке, вялое…
В своем роде это такое, если не большее, московское, и притом народное диво, как Иван Великий, Царь-колокол, Царь-пушка. Западные путешественники и ученые последователи истории зодчества, очень чуткие относительно всякой самобытности, давно уже оценили по достоинству этот замечательный памятник
русского художества.
— Не намерен убеждать вас верить мне: а хотел я договорить, что этим уродом шведский артиллерист велел зарядить шведскую
пушку и отослать его в
русский лагерь.
Надобно заметить, что в описываемое нами время было больше конницы, нежели пехоты, а оружие
русских воинов состояло уже не из самострелов, подкатных туров, приступных перевесов, быков, баранов или огнестрельных пороков, или зелий, и прочих орудий, употреблявшихся ранее при осадах, но из
пушек и завесных пищалей [Завесными они назывались потому, что завешивались ремнем за плечи.
Владимира и слепца давно не было на мызе. Опередив ночью
русское войско, они отдыхали на последней высоте к Мариенбургу. Сзади оглядывался на них золотой петух оппекаленской кирки; впереди показывались им блестящим полумесяцем воды озера, врезанного в темные рамы берегов; чернелся в воздухе высокий шпиц мариенбургской колокольни, и за ней, как искры, мелькали по временам в амбразурах крепости
пушки, освещаемые лучами восходящего солнца. Уже был слышен перекатный бой барабана, возвещающий побудок…
Вся-артиллерия Огинского (12
пушек), обоз, гетманские регалии, военная казна, раненые и множество лошадей достались победителям. Суворов потерял около ста человек убитыми, но освобожденные им
русские пленники поступили на их места.
Дорого поплатился Массена за победу, одержанную под Цюрихом. Пять дней сряду
русские били войска его близ Муттенталя, и все это кончилось тем, что Массену разбили и обратили в бегство. Из войска его было потоплено более 2000 человек, взято в плен 16 обер-офицеров и 1200 человек рядовых, кроме того,
русским досталось пять
пушек и множество провианта, в котором оно крайне нуждалось.
Пушки ничего не могут сделать нападающим; ядра летают через головы
русских и только тешат их, срезывая или роя волны.
Как выкатили на площадь Кремлевскую не тараны стенобитные, не туры подвижные, не перевесы приступные [Эти орудия составляли
русскую артиллерию до 1450 года.], а огнеметы чугунные [
Пушки.], все это так ободрило народ, что все подняли головы, как будто грянула страшная труба и вызвала всех из гробового сна.
Все связи между
русскими разрушены; голоса начальников не слушаются, начальники сражаются, как рядовые; пушкари бросают свои
пушки; знамена отданы, и там, где еще веют по воздуху два из них, защищают их лично со своими лейбшицами Кропотов и Полуектов.
Поэт, любивший витиевато-замысловатые слова, бывшие, впрочем, в духе того времени, под «американцами» разумел жителей
русской Америки, под «грифонами» — корабли, под «драконами» —
пушки, под «полканами» — конницу, а под «орлиными стадами» —
русский народ.
Сын, которого я отдал этому народу в залог моей преданности, моей верности ему, которого окрестил в
русскую веру, помощь моя в ратном деле, строгая жизнь, приготовление грубых материалов, литье
пушек, колоколов, самое имя церковного строителя — все доставило мне уважение и любовь
русских.
На пути присоединились к
русской армии отставшие и затерявшиеся солдаты; кто приносил знамя, оторванное от древка, кто привозил длинными и непроходимыми дорогами спасенную от врагов
пушку.
Напротив, по энергичному действию этой батареи он предполагал, что здесь, в центре, сосредоточены главные силы
русских, и два раза пытался атаковать этот пункт и оба раза был прогоняем картечными выстрелами одиноко стоявших на этом возвышении четырех
пушек.
Когда он перебирал в воображении всю эту странную
русскую кампанию, в которой не было выиграно ни одного сраженья, в которой в два месяца не взято ни знамен, ни
пушек, ни корпусов войск, когда глядел на скрытнопечальные лица окружающих и слушал донесения о том, что
русские всё стоят — страшное чувство, подобное чувству, испытываемому в сновидениях, охватывало его, и ему приходили в голову все несчастные случайности, могущие погубить его.
Все распоряжения о том, куда и когда подвинуть
пушки, когда послать пеших солдат — стрелять, когда конных — топтать
русских пеших, все эти распоряжения делали сами ближайшие начальники частей, бывшие в рядах, не спрашиваясь даже Нея, Даву и Мюрата, не только Наполеона.